Незатёртые страницы истории: русские крепости времён освоения Сибири...

Русские крепости времен освоения Cибири

Современному жителю Прииртышья довольно трудно представить, что Западная Сибирь до середины XVIII века была крайне неспокойной территорией. В те далёкие годы южные рубежи русских владений в Сибири подвергались постоянной угрозе со стороны могущественного соседа – Джунгарского ханства, раскинувшегося на обширной территории от Оренбуржья до Тибета. Основным народом, составлявшим население данного ханства, были ойраты или западные монголы, отличавшиеся от своих более мирных соседей повышенной воинственностью. Это тем более удивительно, что религией ойратов был буддизм, который при всём желании трудно назвать агрессивным вероучением.

Что мы знаем о тех временах? Да практически ничего. Мы много знаем про покорение Америки и пиратов Карибского моря, но совершенно не представляем, чем занимались наши предки 250-300 лет назад на бескрайних просторах Западно-Сибирской равнины. А между тем события, развернувшиеся тогда в междуречье Тобола и Иртыша, вполне заслуживают того, чтобы память о них существовала не только на страницах энциклопедий и скучных исторических диссертаций.

 

В 1635 году, когда кардинал Ришелье основал Французскую Академию наук, а его патрон Людовик XIII впервые исполнил все шестнадцать частей Марлезонского балета, далеко-далеко на востоке несколько ойратских племён создали Джунгарское ханство во главе с хунтайджи Батуром. Уже через несколько лет объединившиеся джунгары начали активно воевать против всех соседей – от их набегов страдали китайцы, монголы, казахи, уйгуры и прочие народы, населявшие просторы Центральной Азии. Русские столкнулись с ойратами, которых они называли калмыками, ещё в конце XVI века и поначалу русско-ойратские отношения носили дружественный характер (послы ойратского Алтын-хана даже ездили в Москву и были приняты Государём Михаилом Фёдоровичем).

Однако после создания Джунгарии русские и калмыцкие интересы в Центральной Азии стали пересекаться и входить в противоречия друг с другом. И русские, и джунгары стремились взять под свой контроль территорию Южной Сибири и населяющие её туземные племена. К таким же целям, но в несколько меньшей степени, также стремилась Цинская Империя (китайцы). 

В начале XVIII века русско-джунгарские противоречия переросли в многочисленные вооружённые столкновения. Так, в 1716 году экспедиция подполковника Бухольца выдержала зимнюю осаду у Ямышева озера, отбив десятитысячное войско калмыцкого контайши Церен-Дондука, а в 1727 году лишь внезапная смерть правителя Джунгарии Цэван-Рабдана помешала полномасштабной русско-джунгарской войне. Новый правитель посчитал более выгодным нападение на Китай и увёл войско на юг.

Имея такого мощного противника, Российская Империя была вынуждена осваивать Сибирь старым проверенным способом – ползучей аннексией, которая подкреплялась созданием линий укреплений с многочисленными острогами, крепостями и редутами. Первая половина XVIII века – это время активного строительства русских военно-оборонительных сооружений в Сибири. В 1716 году закладывается Омская крепость, в 1717 – Железинская, в 1718 – Семипалатинская, в 1719 – Усть-Каменогорская, в 1720 – Павлодарская. 

 К 1730 году северная граница русских укреплений проходит огромной дугой от Царёва городища (будущий город Курган) через Омутную, Коркину слободу (будущий город Ишим), Абацкий острог и далее на Большеречье. Данная цепь укреплений получила название Ишимской линии.

К середине XVIII века стало очевидно, что тысячевёрстную ломаную Ишимскую линию (с «великими кривизнами и оборотами»,— как признавала Военная коллегия) нужно спрямлять. Её большая протяжённость при весьма малом количестве гарнизонов не позволяла обеспечить надёжную защиту русских рубежей от джунгарских отрядов. К примеру, в 1743 году участок границы между Черлакским и Ачаирским форпостом охранялся отрядом в количестве 66 регулярных и нерегулярных человек на 84 версты. Как говорилось в одном донесении: «по Иртышу крепости редко стоят, между которыми из киргизской стороны пройти без затруднения можно». Более того, обосновавшиеся вдоль линии казаки и крестьяне начали активно использовать пустующие земли, лежащие к югу от тогдашних русских границ. Для распашки полей, выпаса скота, охоты и рыбалки плодородный лесостепной чернозём подходил гораздо лучше, чем таёжный суглинок. 

Однако подобная колонизаторская деятельность требовала серьёзной охраны от набегов джунгар, которые после вторжения на территорию нынешнего Казахстана в 1741-1742 гг. всё чаще и чаще стали появляться у русских рубежей. Так, в 1741 году отряд кочевников проник на Аёвский волок и разорил деревни Зудилову и Чаусскую. 26 марта 1752 года Сенат утвердил предложения командующего войсками на Сибирских пограничных линиях генерал-майора Киндермана о строительстве новой линии укреплений, которая должна была пройти на запад от Омской крепости вдоль Камышловских озер через реку Ишим и далее на урочище Звериная голова на реке Тобол, дабы сомкнуться с построенной Оренбургской линией. Новая линия решала сразу несколько задач – спрямляла чрезвычайно изломанную и протяжённую границу русских владений, отодвигая её к югу на 50-200 километров, обеспечивала будущую колонизацию плодородных земель Среднего Прииртышья и усиливала русское влияние на беспокойную и бесконтрольную степь. При проектировании предлагалось «накрепко смотреть, чтобы настоящих сибирских нужных и угодных мест за линию не осталось, напротив же того и внутрь киргизских земель не вдаваться, чтобы тем не подать им причины к претензиям, а паче к возмущению». Севернее линии предусматривалось «крестьян селить, яко тут к хлебопашеству места удобные и всякими угодиями изобильные». 

 Небольшое географическое отступление. Несколько сот лет назад по территории Западной Сибири текла река Камышловка. Длиной она была более трёхсот километров, полноводна и судоходна (хотя говорить о судоходстве можно только теоретически – кораблестроительством и рыболовством степные народы не увлекались). Текла она с запада на восток по Ишимской степи и впадала в Иртыш чуть ниже современного Омска.

Затем в силу ряда причин Камышловка пересохла, засолилась, и в настоящее время от неё остался т.н. Камышловский лог – длинная цепочка горько-солёных озёр, большой дугой тянущихся с территории современного Северного Казахстана до северных окраин Омска. Камышловский лог представлял собой естественную географическую границу, отделявшую степь от русских владений, поэтому не удивительно, что линия укреплений, официально названная Тоболо-Ишимской, прошла вдоль этих забытых Богом солёных озёр. К делу приступили с размахом. Всего на Тоболо-Ишимской линии было решено построить 2 шестиугольные крепости, 9 четырехугольных, 33 редута и 42 маяка – для XVIII века это был поистине грандиозный проект. Буквально через два-три года после начала строительства от Тобола до Иртыша протянулась многокилометровая линия оборонительных укреплений, отсекающая от диких степняков огромный кусок Ишимской равнины. Посредине линии, на пересечении с рекой Ишим, была поставлена крепость Святого Петра – будущий город Петропавловск.  

Одним из ключевых укреплений данной линии стала построенная в то же время (1752-1755 гг.) Покровская крепость, которую мне удалось посетить нынешней осенью. Находится она всего лишь в 75 километрах от Омска и в 1 километре от Транссиба. Место для строительства Покровской крепости было выбрано крайне удачно – она стоит на высоком северном берегу небольшого озера, которое является единственным пресным водоёмом на многие километры вокруг. Это тем более удивительно, что с обеих сторон его буквально вплотную поджимают два больших солёных озера Камышловского лога. Почему же оно пресное? Ответа мне найти не удалось. Скорее всего, на его дне бьёт родник.  Такое местоположение изначально давало защитникам крепости стратегическое преимущество, поскольку в то время действовал суровый закон – кто контролирует воду, тот контролирует степь. Русские первопроходцы, имеющие многовековой опыт борьбы с кочевниками, быстро сообразили, что для нейтрализации конных отрядов джунгар или киргиз-кайсаков проще не гоняться за ними по бескрайним равнинам, а лишь перекрыть им доступ к пресной воде.  

Такая тактика оказалась достаточно эффективной – с постройкой Тоболо-Ишимской линии совершать набеги далеко вглубь русской территории стало невозможно. Изначально крепость была построена по типовому проекту, то есть четырёхугольной. Но затем, в целях улучшения её фортификационных свойств, было добавлено ещё четыре бастиона, в результате чего получился восьмиугольник. Вокруг крепости был вырыт ров и сделаны земляные обсыпки. Для информации: общая длина рва вокруг Покровской крепости составляет около 1 200 метров, глубина рва – 2 метра снаружи и 4 метра с вала, ширина рва – около 4 метров. При строительстве было вынуто около 35, 5 тысяч кубометров земли. Чтобы не произошло осыпания грунта, ров и вал были покрыты дёрном. Всего было уложено 555 556 (!) дернин размером 61х31 сантиметров. И всё это собственными руками, без бульдозеров и экскаваторов, посреди голой пустынной лесостепи. Когда читаешь об этом, просто не верится, что подобное возможно. Автору поста приходилось вести земляные работы – даже обычная яма под деревенский сортир требует немалых усилий и, как минимум, полдня работы. А ведь это всего лишь 2-3 кубометра земли, то есть в 10 тысяч раз меньше, чем перелопатили строители Покровской крепости. Уже весной 1755 года строительство крепостей и редутов Тоболо-Ишимской линии закончилось. Командир Тарской дистанции докладывал, что дистанция «деревянными строениями окончена и к осторожности приведена, рогатки и надолбы во всех местах поставлены, но в людях крайняя нужда». О Покровской крепости сообщалось: «Заплот оной и с четырьмя бастионами и надворотными башнями в шпицу и две бастионных батареи построены и в четырёх бастионах платформы поставлены и амбразуры прорублены... Ворота с каланчой, пороховой погреб построены». При наличии везения здесь можно сделать довольно интересные находки – монеты, гильзы, холодное оружие и прочие предметы ушедших эпох. Для поиска артефактов нужны лишь металлоискатель и лопата. По Интернету гуляет очень странная статья про Покровскую крепость с дурацким названием «Бермудский многоугольник».

 Автор статьи (некая Лариса Егорова – корреспондент «Российской газеты») пишет, что на территории крепости чудят электронные приборы, «бешено вращается» стрелка компаса и происходят различные аномалии. «Даже птицы редко залетают в эти края. Исследователи также стараются надолго не задерживаться. Тревожные мысли, головная боль и бессонница – удел тех, кто решит поблизости разбить палатку» – пишет журналист правительственной газеты. Мне неизвестно, какими источниками пользовалась г-жа Егорова при написании статьи. Лично я не заметил в крепости никакой чертовщины – исправно работали мобильный телефон с фотоаппаратом, отсутствовали тревожные мысли, а «редко залетающие в эти края птицы» были представлены большими стаями уток и дроздов. Над полем летали лебеди, а в крепостном валу вырыли норы корсаки – степные лисы. Формально Покровская крепость находится под охраной государства. Фактически государству нет до крепости никакого дела. Не ведают про Покровскую крепость и сибиряки. Остановите на улице любого жителя Прииртышья и спросите его, что он знает про Пресно-Горьковскую линию или Тарскую дистанцию? 99, 99% ответят, что впервые слышат эти словосочетания. Как говорит Андрей Паршев, Россия – не Америка. Это в Америке восстанавливают Форт Росс, бережно ухаживают за русскими могилами и ставят памятники Александру Баранову. Хотя, казалось бы, какое дело американцам до русских первопроходцев? Просто они умеют хранить историю, а мы – нет. Мы вбухиваем огромные деньги в бессмысленные праздники, но не можем найти средств на зарплату музейным работникам. Мы даём Михалкову миллионы на съёмки трэша «Утомлённые солнцем-2», но не желаем видеть на экранах исторический боевик «Бухольц».

Территория крепости занимает около 6 гектар, на которых когда-то располагались большие ворота с башней, малые ворота, пороховой погреб, «провиантской магазеин», «афицерские светлицы» с «чёрными» избами, казармы, сени, конюшня на 75 драгунских лошадей, кладовой амбар, караульная изба, надолбы, собственное строение, баня и угловые башни.

Кстати, помните «Капитанскую дочку» Пушкина? Вот примерно также выглядела Белогорская крепость, которую штурмом взяли войска Пугачёва. Но если у Оренбургской линии был свой писатель, то Тоболо-Ишимской линии с литераторами не повезло. Не заинтересовала сибирская глушь ни Пушкина, ни Майн Рида. Один лишь Жюль Верн написал роман «Михаил Строгов», который человеку, хоть немного знакомому с историей России, невозможно читать без приступов гомерического хохота.

Однако в середине XVIII века нашим предкам было не до смеха — джунгарская угроза была вполне реальной и осязаемой. Но как это часто бывает, события повернулась таким неожиданным образом, что Тоболо-Ишимской, или как стали её называть, Пресно-Горьковской, линии так и не довелось испытать джунгарской осады. По удачному для русских стечению обстоятельств, всего лишь через год после постройки новой цепи укреплений, ойраты довели китайцев до того, что те двумя армиями вторглись в Джунгарию и устроили там самый настоящий геноцид.

Джунгарское царство и джунгарский народ перестали существовать. Остатки джунгар рассеялись по Северной Евразии. Одни откочевали в Северный Прикаспий и образовали современную калмыцкую народность, другие ушли на Алтай. Русское население Сибири наконец-то смогло вздохнуть свободно. Правда, проблему представляли киргиз-кайсацкие шайки, но по сравнению с джунгарами их действия были практически незаметны. Нынешние казахские историки, кстати, приписывают победу над Джунгарией исключительно казахам, что мало соответствует действительности – если бы не Россия, приютившая у себя казахских беженцев, и не Китай, беспощадно расправившийся с джунгарами, то тогдашние Жузы вполне могли повторить судьбу исчезнувших хазар, печенегов и половцев.

Интересно, что специально для кочевников вдоль всей Линии русской администрацией была установлена специальная полоса глубиной 10 вёрст, которая была объявлена запретной зоной. Нахождение любого кочевника в этой полосе приравнивалось к набегу и влекло для нарушителей соответствующие последствия. Это тем более забавно, что сейчас казахские националисты с пеной у рта доказывают на своих немногочисленных интернет-форумах, что Петропавловск – казахский город.

При строительстве Новой линии была проложена дорога от Омской крепости до Петропавловской и далее вдоль реки Ишим до Коркинской слободы. Дорога связывала оборонительные сооружения Тоболо-Ишимской линии в единую сеть и имела важное военное и экономическое значение. Сейчас на месте этой дороги проходят Транссиб и федеральная автомобильная трасса М51.

Сегодня обширные поля на месте бывшего села Покровского – территория кладоискателей. В выходные окрестности крепости уставлены внедорожниками, а их экипажи увлечённо перекапывают культурный слой.

13.

При наличии везения здесь можно сделать довольно интересные находки – монеты, гильзы, холодное оружие и прочие предметы ушедших эпох. Для поиска артефактов нужны лишь металлоискатель и лопата.
По Интернету гуляет очень странная статья про Покровскую крепость с дурацким названием «Бермудский многоугольник». Автор статьи (некая Лариса Егорова – корреспондент «Российской газеты») пишет, что на территории крепости чудят электронные приборы, «бешено вращается» стрелка компаса и происходят различные аномалии. «Даже птицы редко залетают в эти края. Исследователи также стараются надолго не задерживаться. Тревожные мысли, головная боль и бессонница – удел тех, кто решит поблизости разбить палатку» – пишет журналист правительственной газеты.

Мне неизвестно, какими источниками пользовалась г-жа Егорова при написании статьи. Лично я не заметил в крепости никакой чертовщины – исправно работали мобильный телефон с фотоаппаратом, отсутствовали тревожные мысли, а «редко залетающие в эти края птицы» были представлены большими стаями уток и дроздов. Над полем летали лебеди, а в крепостном валу вырыли норы корсаки – степные лисы.

Формально Покровская крепость находится под охраной государства. Фактически государству нет до крепости никакого дела. Не ведают про Покровскую крепость и сибиряки. Остановите на улице любого жителя Прииртышья и спросите его, что он знает про Пресно-Горьковскую линию или Тарскую дистанцию? 99, 99% ответят, что впервые слышат эти словосочетания.
Как говорит Андрей Паршев, Россия – не Америка. Это в Америке восстанавливают Форт Росс, бережно ухаживают за русскими могилами и ставят памятники Александру Баранову. Хотя, казалось бы, какое дело американцам до русских первопроходцев? Просто они умеют хранить историю, а мы – нет. Мы вбухиваем огромные деньги в бессмысленные праздники, но не можем найти средств на зарплату музейным работникам. Мы даём Михалкову миллионы на съёмки трэша «Утомлённые солнцем-2», но не желаем видеть на экранах исторический боевик «Бухольц».

Случайно уцелевшие руины Покровской крепости отлично показывают наше отношение к собственной памяти. Почти все остальные сооружения грандиозной Тоболо-Ишимской линии давным-давно срыты с землёй, распаханы или застроены. И лишь Покровская крепость стоит уже более двухсот пятидесяти лет, как памятник одновременно cилы русского духа и русского безразличия.

ИСТОЧНИК... 

 

Понравилась статья? Поделись с друзьями!